Эмоциональность

«Стыдливость,— пишет Кант,— представляет собой некоторую тайну природы для ограничения необузданного влечения: следуя зову природы, она всегда согласуется с добрыми, нравственными свойствами, даже когда она чрезмерна». Кант указывает, однако, и на другую функцию этого интимного чувства, возникшего при эстетизации половых отношений. Он подчеркивает, что стыдливость человека «служит также для того, чтобы набросить таинственный покров даже на самые естественные (geziemendsten) и самые необходимые цели природы, дабы слишком уж грубое знакомство с ними не вызвало отвращения или по меньшей мере равнодушия к конечным целям того побуждения человеческой природы, с которым связаны ее самые тонкие и сильные склонности».

Стыдливость имеет определенные внешние проявления. Внезапное покраснение, условный рефлекс прилива крови к лицу — ее первый признак. Вторым признаком половой стыдливости является прикрывание рукой, одеждой или каким-нибудь предметом отдельных частей тела, таких эрогенных зон, как грудь, половые органы, бедра и т. п.

Даже в античную эпоху с ее подчеркнутым культом наготы всегда существовал рефлекс женской стыдливости, выражающей определенные движения души. Об этом свидетельствуют великие произведения искусства — эти эстетические и моральные памятники эпохи. Афродита Книдская Праксителя, Афродита Медицейская изваяны в своей естественной наготе. Но они отражают, хотя бы только в форме намека, чувство стыдливости, сдержанности порыва. Самый возвышенный женский образ — Афродита Милосская — также озарен легким очарованием стыдливости. Свободно наброшенная одежда ниспадает по бедрам, обнажая ослепительную наготу богини. Ряд авторов — специалистов по истории античного искусства считают, что отсутствующая левая рука Афродиты Милосской поддерживала на бедрах спадающие одежды. Очевидно, древнегреческие мастера хорошо понимали значение застенчивости как атрибута женской красоты.

Ю. Б. Рюриков подчеркивает, что стыд — это «оборонительное чувство», стремление человека скрыть от других людей «некоторые уголки своей жизни». «Звери не стыдятся,— отмечает Рюриков,— только на стадии человека в природе появился стыд. И то только тогда, когда человек вышел из первобытного состояния, когда он стал смутно избегать того, что его сближало с животными». Превратив таинство пола в неиссякающий родник физиологического и психического наслаждения, люди не могли не понять опасности этого открытия для цивилизации. Была раскрыта волшебная сокровищница человеческого бытия. Люди стали владыками глубокого, опьяняющего тело и душу наслаждения.

Но это наслаждение могло стать губительным для человека. Его использование следовало контролировать. Неограниченные и непосредственные половые раздражения могли вызвать постоянное возбуждение у представителей противоположного пола, привести к хаотичности и чрезмерности в отношениях и в конечном счете стать гибельными для здоровья людей и разрушительными для порядка и организации общества.