Любовь и красота

Ситуации и предметы, связанные с удовлетворением важных потребностей, постепенно начинают у следующих поколений играть роль безусловно-рефлекторных раздражителей. Они вызывают определенные реакции (чувство вольствия, легкости, приятного возбуждения и т. п.). Эти реакции в процессе эволюции приобретают относительную самостоятельность и автономность. Они возникают без непосредственной связи с материальными потребностями человека. Таким образом, они становятся потребностью высших областей сознания, или, иначе говоря, указанные реакции удовлетворяют чисто психические потребности, которые имеют жизненно важное значение для индивида.

Эта трансформация из полезного в эстетически приятное и вызывающее наслаждение совершается в процессе формирования человеческого общества. Предыстория красоты находится в царстве животных, а ее действительная история связана с прогрессом социальной системы Эстетическое отношение к действительности требует, одной стороны, безусловно-рефлекторных механизмов, на следственной предрасположенности к определенным ситуациям, вещам и предметам, а с другой стороны, социального взаимодействия людей, системы нравственных норм относительной независимости психической жизни. Сама целесообразная творческая деятельность человека становится образцом красоты. Историческое развитие образует иерархию ценностей. Постоянная творческая деятельность человека является главной потребностью как его существования, так и его развития. Поэтому именно она и приобретает высшую эстетическую ценность.

Биологическая целесообразность, как мощный жизненный корень, постоянно дает невидимые соки для цветения красоты. Но рождение ее очарования по своей сути есть глубоко социальный процесс.

Он выходит за рамки биологических механизмов целесообразности, поднимается над уровнем инстинктов, безусловных рефлексов организма. Исторически создание красоты осуществляется как процесс социализации человека, возникновения ценностных отношений труда и любой творческой деятельности, формирования сознания, развития его относительной самостоятельности как высшей формы отражения действительности. При такой качественной трансформации происходит облагораживание и совершенствование биологической сущности самой природы. На древе инстинктов, проросшем невидимыми корнями в целостной жизненности организма, расцветают социальные феномены эстетики, красоты. Биологические критерии человеческого идеала интегрируются и исторически подчиняются общественно детерминированной ценностной ориентации, требованиям культуры.

Так, половой отбор высших животных закономерно преобразуется у человека как эстетическое отношение. Интимной целесообразностью его является самовоспроизводство и самосовершенствование вида. Оптимальное развитие биологических свойств и форм индивида неизбежно превращается в объект эстетизации. Красота всегда предполагает наличие здоровья, легкого, гармонического протекания физиологических реакций.

У Цицерона сказано: «Изящество и красота не могут быть отделены от здоровья». А итальянский гуманист эпохи Возрождения Лоренцо Валла подчеркивал, что это ценное качество — «дар тела», щедрость природы. «Многие здоровы без красоты, — писал он, — никто не красив без здоровья».

Именно эта объективная зависимость отличает эстетическое созерцание человека от полового отбора у животного. В обычном половом отборе, о котором пишет Дарвин, активно излучающаяся жизненность самца или самки, физиологическая целесообразность особи являются единственными привлекающими свойствами и раздражителями. Это так называемая «видовая мера», которая у людей превращается в красоту. Ее образцы (нормы) всегда специфичны. Хогарт писал, что «красота целого» представляет собой соответствие общих размеров частей тела с самым целесообразным выполнением их имманентных функций.