Штурм барьера глубины

Более десяти лет прошло со времени рекордного погружения Джорджа Вуки, и предпринятый с тех пор штурм глубин увенчался рядом крупных достижений. Среди них по праву можно выделить успех операции «Атлантис» – победоносного и в то же время трагического погружения швейцарского ученого Ганса Келлера и английского журналиста Питера Смолла, достигших дна на 300-метровой глубине в специально сконструированной водолазной камере-колоколе.

Проблема штурма глубин увлекла молодого профессора математики Ганса Келлера всего несколько лет назад. Обучившись подводному плаванию в 1958 г. и горячо полюбив чарующий подводный мир, он очень скоро понял, что в водолазном деле существует множество «белых пятен». Будучи уверенным, что большая часть нерешенных проблем поддается современным математическим методам исследования, Келлер задумал поставить серию опытов, намереваясь в конечном итоге погрузиться так глубоко, как это только возможно в автономном снаряжении.

Келлера не удовлетворило бытовавшее объяснение явления глубинного опьянения, безоговорочно обвинявшее во всех бедах азот. К счастью для себя, он нашел горячего сторонника идеи об отсутствии у азота наркотических свойств при большом давлении в лице профессора цюрихского университета Альберта Бюльмана, известного специалиста по физиологии дыхания. Дальнейший успех глубоководных погружений Келлера был плодом их совместной деятельности. Бюльман полагал, что «наркоз» обязан своим появлением изменениям в механизме и регулировке процесса дыхания под большим давлением, уменьшению чувствительности дыхательных центров под действием нарастающей активности кислорода и постепенному отравлению организма углекислым газом. Совместное действие этих факторов и вызывает у водолазов-глубоководников состояние опьянения.

Не имея ни средств, ни необходимого снаряжения, Келлер с группой помогавших ему друзей изготовил из старого топливного бака подобие одноместного водолазного колокола, в котором намеревался приступить к сражению с азотным наркозом. В ноябре 1959 г. он погрузился в этом колоколе на дно Цюрихского озера и пробыл на глубине 120 м в течение 4 мин., дыша газовой смесью неслыханного доселе состава – 95% азота и только 5% кислорода! Келлер признался потом, что ему было очень страшно, но никаких признаков опьянения он не ощущал. Все вопросы репортеров, задаваемые ему по телефону с борта обеспечивающего судна, получали быстрый и точный ответ. Эксперимент прошел успешно, и Келлер с Бюльманом стали готовиться к новой серии погружений, собираясь доказать, далее, что человек в легководолазном автономном снаряжении может производительно работать на глубине в 150 м.

Со времени трагического погружения Мориса Фарга, который сумел достичь глубины 120 м, поплатившись за это достижение жизнью, его результат был превзойден лишь однажды – в 1959 г. итальянцы Новелли, Ольджьятти и Фалько довели рекордную для акваланга глубину погружения до 131,5 м. В случае успеха Келлеру удалось бы достичь глубин, которые до этого времени не были доступны ни одному водолазу в автономном снаряжении.

При глубоководных спусках трудности, как известно, заключаются не только в правильном подборе смесей, пригодных для дыхания под большим давлением, но и в необходимости соблюдения строгих режимов декомпрессии. Успешно справившись с проблемой наркоза, Келлер вплотную приступил к разработке своего собственного метода проведения погружений, который позволил бы избежать мучительно долгой декомпрессии и тем самым действительно открыл бы человеку дорогу в глубь океана, О том, что такой метод был создан им, говорит феноменально короткое время декомпрессии, которая сопровождала каждое из ряда предпринятых вскоре рекордных погружений. Но каков этот метод, что входит в состав применяемых смесей – все это держалось Келлером в строжайшей тайне.

Одно из погружений, проведенных с целью экспериментальной проверки рассчитанных смесей и режимов, едва не стало последним для смелого швейцарца. В ясный летний день на зеркальной глади озера Лаго-Маджоре (Швейцария) тихо покачивались на воде две небольшие лодки. С одной из них отвесно уходил в глубину трос с тяжелым грузом на конце, а на вторую лодку, стоявшую поодаль, где друзья готовили Келлера к погружению, тянулся шланг, прикрепленный к его дыхательному аппарату. Телефонная станция во избежание запутывания концов находилась на второй лодке. Келлер спрыгнул в воду и быстро подплыл к тросу, одновременно спустившись на глубину около 45 м. Отсоединив шланг, который при возвращении послужил бы в качестве неограниченного источника смеси для декомпрессии, Келлер отправился вглубь.

Достигнув глубины 120 м, он обнаружил, что израсходовал слишком много газа из баллонов и нужно немедленно выходить наверх. Но, как это часто бывает в аварийных ситуациях, телефонный провод и ходовой трос все же перепутались, и Келлеру с трудом удалось подняться до 45 метровой отметки, где был закреплен шланг, который в довершение всех бед вышел из строя. Прошло еще 20 долгих минут, прежде чем задыхающегося Келлера удалось поднять на поверхность, серьезно нарушив при этом рассчитанный режим декомпрессии. К счастью, неподалеку от места погружения была так необходимая барокамера, и Келлер смог быстро рекомпрессироваться. «Когда я входил в камеру, я вовсе не был уверен, что смогу погружаться в дальнейшем, – сказал он впоследствии, – но выходя оттуда, я чувствовал себя в полном порядке и думал: ну, во второй раз такое не случится; есть все основания продолжать».