Путешествия рыб

Поведение и образ жизни кеты, одного из представителей рода тихоокеанских лососей, были предметом наблюдений едва ли не всех путешественников, попадавших на Дальний Восток с начала XVII столетия вплоть до наших дней. Прежде всего они отмечали сходство этого рода с хорошо известной им семгой – благородным лососем, промышляемым в европейских водах. Затем они обязательно останавливались на поражавшей их особенности – массовом ходе этих рыб из моря в реки в определенные периоды года и на поголовной их гибели на обратном пути. Так, Владимир Атласов в своей «сказке» о приведении им «под высокую царскую руку землицы Камчатки» писал, что «идет той рыбы из моря по тем рекам гораздо много и назад та рыба в море не возвращается, а помирает в тех реках и заводях» (А. С. Берг. Открытие Камчатки. М.-Л., 1946, стр. 74). Федор Ветошка, «служилый человек» тех же времен, побывав на Анадыре, упоминает в своей челобитной, что «рыба кета внизу Анандыри реки идет добра, а вверх приходит худа, потому что та рыба замирает верху Анандыри, а назад к морю не выплывает». Позже на ту же особенность указывали в печатных трудах академики С. П. Крашенинников, И. И. Лепехин, А. Ф. Миддендорф.

Сама по себе страсть к путешествиям у рыб отнюдь не составляет особенности, свойственной только роду тихоокеанских лососей.

Волжские рыбаки всегда промышляли и сельдь, и воблу в периоды их массового, «рунного» хода. Когда течение Волги еще не преграждали плотины гидростанций, по ней плотными косяками шли вверх, поднимаясь вплоть до Рыбинска, заходя в Каму и Оку, осетр, севрюга, белорыбица и к ходу их опять-таки приурочивался массовый промысел.

Шла вверх по Волге и белуга, крупнейшая рыба наших речных и внутренних морских вод, которая, как мы уже упоминали, составляла главный вид постной закуски в трактирах. Не напоминает ли нам сезонная периодичность этих путешествий чередование роста, цветения и плодоношения растений? Ведь у некоторых рыб различаются яровая и озимая расы, а одна из популяций семги так и называется – «листопадка». В 1864 году в Волге была поймана белуга длиной почти пять метров и весом больше тонны. Вылов экземпляров меньших размеров, но весивших больше полутонны в прежние времена не считался каким-то исключительным случаем.

Какие же силы гонят таких гигантов с привольных морских пастбищ на тысячи километров вверх по рекам до мелких перекатов? Почему кета в нижнем течении рек идет «добра», а в верхнем поголовно гибнет, тогда как осетр, севрюга да и европейский родственник кеты семга переживают свои путешествия с менее трагическим исходом? Ученые XVIII века ограничивались лишь констатацией этого явления, но наука наших времен объяснила его причины, обогатила многими важными деталями, а нам, чтобы понять его общий смысл и ход, придется начать с самых простых истин.

Любой организм растет и живет за счет поглощения и переработки других организмов и различных веществ, органических и неорганических. Животным в отличие от растений свойственно превращение усвоенной пищи в энергию и потребление этой энергии на жизненные физиологические процессы, на передвижение и прочую мускульную работу. Животное движется, чтобы отыскать и добыть пищу, уйти от опасности, найти и привлечь особь другого пола. Жизнь насыщена движением, без него даже самое спокойное существование невозможно.

Причиной, побуждающей животное к движению, всегда будет какое-либо раздражение, идущее или из окружающей среды, или из собственного организма. Вид и запах пищи, существа противоположного пола, врага, хозяина – это раздражения извне; голод, жажда, боль, гормональная деятельность некоторых желез – раздражения внутренние.

Те или иные раздражения, воздействуя в определенные сезоны, дни, часы или же в периоды каких-то физиологических состояний, приучили тот или иной вид животных реагировать не на сам раздражающий фактор, а на первичную его причину, предсказывать, что ли, его действие. Так, исчезновение насекомых с наступлением осенних холодов побуждало насекомоядных птиц северного полушария перемещаться вслед за уходящим теплом, то есть на юг, где всякие мошки еще толклись в воздухе. Мало-помалу такие кочевки превратились в ежегодный перелет, то есть в направленное движение к определенным, иногда весьма далеким местам – движение, протекающее с особенностями, свойственными данному виду, и составляющее его отличительное свойство. Такие передвижения получили название миграций. Еще по вечерам в лучах заходящего солнца столбами толкутся толкуны, в болотах полным-полно всякой ползающей и прыгающей живности, еще не желтел лист, но утки, гуси, ласточки уже сбиваются в стаи, журавли совершают с молодежью учебные полеты, и не далек день, когда все они, одни густыми стаями, другие четкими клиньями, отправятся в свой трансконтинентальный путь, кто в Южную Африку, кто в Египет, а кто, долетев всего только до берегов Каспия, осядет зимовать на обильных кормом мелководьях Кызыл-Агачского или Гасан-Кулийского заповедников.